— Хоук, это надо сделать. — Я не могу. Авелин и без слов отступницы понимала, что та не может себя заставить. Хотя, казалось бы, ничего сложного: взять кинжал, приставить его к груди заражённого скверной молодого мужчины. Редко надавить, пробивая кирасу и сердце. — Хоук, соберись. Это надо сделать. — Нет! — Хоук крикнула так громко, отталкивая протянутую к ней ладонь с кинжалом, что спугнула стайку летучих мышей. — Авелин. Пожалуйста. Сделай это для меня. Авелин с сомнением посмотрела на умирающего. — Авелин. В конце концов, это я помогла Уэсли умереть, не ты. Если тебе это поможет, то у меня рука не поднимется убить Карвера. Помоги ему. Как я помогла Уэсли...
Хоук недобро прищурилась. — В чём еще ты меня обвиняешь? Кроме как в смерти своего мужа? В том, что мы добрались до Киркволла в трюме шаланды? Или в том, что мне пришлось каштаны из огня для наёмников Миирана? Подруга, ты решила, что если не запачкала руки, то чистенькой осталась? — Хоук, остановись! — предупреждающе подняла руку Авелин. Она не ожидала подобной реакции на невинную фразу. — А ты думай, что говоришь, — огрызнулась женщина. — Пора бы уже привыкнуть, что если решение не принимаешь ты, его примут за тебя. Не девочка, чай. В конце концов, это твой муж мучался, а не мой. Вини себя в том, что это я помогла Уэсли умереть, не ты. Если тебе это поможет.
Dragon Age: 35 заявок Mass Effect: 5 заявок Neverwinter Nights: 5 заявок Star Wars: Knights of the Old Republic: 5 заявок Baldur's Gate: 5 заявок
Пожалуйста, обратите внимание на дополнение в правилах (раздел "Заявки", пункт 10) и подавайте заявки в соответствии с ними.
Заявка включает в себя: читать дальше1. Название фэндома 2. Персонажей (и)ли пейринг (персонажи перечисляются через запятую, пейринг обозначается слэшем) 3. Ключевое условие (цитату откуда-либо, фразу, ситуацию, которые хочет увидеть заказчик, можно ссылку на арт, по которому хотите однострочник) 4. Особые условия или пожелания, конкретизирующие желания заказчика относительно исполнения. Такими условиями могут быть: юмор, не юмор, ангст, не ангст, ООС (характер персонажа не соответствует канону), АУ (альтернативная реальность), М! или Ж! (такое условие ставится перед именем персонажа, если вы, вопреки канону, хотите увидеть его девочкой или мальчиком, или указываете на пол ГГ), правила расстановки условных обозначений здесь.
ВАЖНО!!! Очень просим писать заявки в одну строку по следующей форме: [Фандом], [Персонажи], [Ключевое условие], [Особые условия (если есть)]
Когда патрульный дроид сообщил Вогге Хатту, что на его склад проникли, он сперва не поверил, потом затрясся от негодования и пополз к экранам наблюдения. Если нарушители смогли обойти защиту дверей, то от охранников не уйдут. Он с удовольствием посмотрит на их смерть. Но большая часть камер показывала пустоту. На других виднелись тела охранников, либо искрящиеся обломки дроидов. Хатт продолжал переключаться по комнатам, пока не увидел движение. Двое. Одного намётанный взгляд сластолюбца-Хатта сразу определил как женщину, красивую женщину. — Вогга облизнулся. — А второй... Словно почувствовав слежку, повернулся к камере и заговорил, — знакомым, ненавистным нахальным голосом: — Здравствуй Вогга! Помнишь меня? Извини, зашли без приглашения, но ты, помнится, мне задолжал. А я знаю, как ты не любишь быть должником, поэтому, чтобы не тревожить тебя, сам забрал то, что мне причиталось. Теперь мы покинем это милое местечко. Не забудь убраться на складе.
Контрабандист отсалютовал рукой с зажатым бластером и, вместе с женщиной направился к выходу.
Нет! Не уйдут! Хатт нажал кнопку и двери перед ними закрылись, а помещение наполнилось газом. Он утробно захохотал, но тут в клубах газа что-то промелькнуло. Световой меч! Они прорезают дверь! Ограбили его, теперь уходят! Вогга принялся активировать все ловушки, которые мог, на пути парочки. Но они миновали их. Хатт видел в камеру взлёт корабля. Охранные турели! Последнее средство их достать, пусть даже украденное тоже погибнет!
Но грабители избежали и этой опасности. Корабль набрал высоту, а потом сенсор сообщил о гиперпространственном прыжке.
Гигантский слизняк взревел, сотрясая комнату в бессильной ярости.
— Нет ничего забавнее облапошенного Хатта, — ухмыльнулся Аттон Рэнд, откидываясь на спинку пилотского кресла, привлекая к себе и целуя Изгнанницу. — Рэви, а Рэви, — он озорно взглянул на неё. — Повторим как-нибудь?
Он Реван. Живой. Сильный. Он и раньше это говорил – спокойно и отстраненно, так, что трудно было поверить. Легче списать на странное чувство юмора и наглость. Но когда он убивает наставника Ютара, когда властным жестом протягивает руку над поверженной Ютурой – она верит. – Последний мой ученик совершил громадную ошибку, – говорит он. – Ты ведь не повторишь ее? Он знает – повторит. Потому что это суть ситхов, правило двух, только в меньшем масштабе. А ее согласие – единственный способ остаться в живых. Целуя холодные пальцы, Ютура Бан думает, что жалеет. Не о возможности учиться у Ревана, пожалуй, нет. О том, что друга у нее все-таки нет. А она, было, понадеялась. На секунду.
Тьма прорастала сквозь оболочку новой, навязанной ему личности, сквозь чужие воспоминания, таявшие день ото дня, — это прошлая жизнь, отнятая джедаями и Бастилой, возвращалась через сны. Он взглянул в обезображенное лицо Малака и понял, что помнит его иным: не учеником, а другом, носившим ныне забытое имя; не врагом, а мальчиком, который получил первый меч в тот же день, что и он сам. Он взглянул на «Левиафан», его корабль, и понял, что способен пройти по флагману, рожденному Кузницей, с закрытыми глазами. А потом, когда открещиваться от правды было уже бессмысленно, заглянул внутрь себя и увидел — оправдание тому, что совершил, причину желаний, с которыми безуспешно пытался бороться, изнанку своих мыслей и плоть своей души. После «Левиафана» прошлое стало рваться наружу, вспарывая настоящее когтями, — так рвутся из заточения голодные крысы. Тьма тоже была голодна, и она насытилась лишь тогда, когда захлебнулась в густой горячей крови, хлынувшей из-под меча на Ракате. Насытилась — на время.
Возвращаться домой тяжело. От воспоминаний в горле ком и на глазах слезы; подходя к родной деревне, она почти жалеет, что вернулась.
Увидев лица старых друзей, она жалеет, что добиралась так долго.
Келгар оказывается рядом первым; обнимает до хруста крепко, хрипло смеется, радостно причитает. Нишка подскакивает второй и, торопливо обняв, заговорчески шепчет:
— У нас для тебя сюрприз, подруга.
Из-за ее спины раздается деликатный кашель. Сэнд держится слишком спокойно; не вытерпев, она сама бросается ему на шею — то, как нежно он прижимает к груди ее руки, говорит куда красноречивей слов.
...Возвращаться домой тяжело. Но, думает она, засыпая у костра, всегда того стоит.
Шепард — личность харизматичная. И, конечно, это подразумевает, что если капитан не в духе — страдают все. Причина — стара, как мир. О, коварная любовь! Вновь и вновь Шепард ждала, пока Гаррус наконец заметит её. Чёртова пушка безжалостно рушит их отношения. Пару раз даже возникала мысль о том, чтоб перевести избранника куда подальше в… капитанскую каюту. Что, впрочем, явно бы не пошло на пользу экипажу. Приходится терпеть. А вот команда больше терпеть не может. И, когда к Гаррусу пришла Тали, турианец не подозревал, что его ждёт. Вежливая просьба кварианки подойти к Джокеру вовсе не казалась странной. А зря. Едва Гаррус приблизился к мостику, как его настиг вопль Джокера «Хватай его!». Даже бывалый вояка не успел сообразить, как на него накинулся экипаж бравой Нормандии. Диверсия? Предательство? О, да. Грюнт крепко держал турианца, их окружала остальная команда, а в спину доносились далеко не самые лестные слова Джокера. Когда стало ясно, куда его тащат, было слишком поздно. Зашвырнув товарища в каюту капитана, кроган преградил собой выход. Растерянный турианец встретился взглядом с капитаном. — Если бы они воевали так же слаженно, как устраивают мою личную жизнь, Коллекционеров давно не было. — У меня это… калибровка. — Да заткнись ты. Любовь зла, полюбишь и Гарруса.
Амелл в последний месяц ловил себя на том, что очень хочет есть по ночам. Похоже, Алистер был прав, и зря Командор смеялся над бастардом, обвиняя того в обжорстве. Вот и сейчас маг, довольный, возвращался по тёмным холодным коридорам Башни к себе в спальню. Снаружи светила полная Луна, неестественная тишина расслабляла. Возможно, именно поэтому он не ожидал, что в четыре часа ночи на него из-за поворота выскочит высокая фигура, закутанная в чёрный плащ, с криком «АГА!!!» А Логейн не ожидал, что мужчина, победивший Архидемона, призвавший под свои знамёна гномов, эльфов, магов, Герой Ферелдена, свалится в обморок от испуга при совершенно детском розыгрыше.
Никогда. Тебя. Не. Прощу, — по слогам, раздельно, и даже хоуковский мабари поджимает хвост, хотя к нему не относится ни в малейшей степени. Тот, к кому относится, сжимается целиком в виду отсутствия хвоста. Вид у Андерса по-настоящему жалобный. — Хоук… — Даже не смей. — обвиняющий указательный палец утыкается прямиком в заросшую физиономию. — Всё из-за тебя. Ты взорвал долбанную церковь! — Мы же говорили. И ты понял, — Андерс лезет обниматься, но Хоук морщится: тот толком не мылся уже неделю. Собственные сапоги бывший Защитник снимать не решается, боясь, что погубит этим всё живое в радиусе десяти ярдов. — Это было необходимо для дела освобождения магов. — Да плевать мне на церковь, магов, храмовников… В Киркволле осталось моё поместье — с чистой одеждой, простынями, и ванной!
— Нет, Хоук! Не сейчас! — Почему? Хоуку весело, несмотря на то, что ему капает за шиворот: только что прошел дождь и от воды никуда не деться, особенно в придорожных кустах. Ему, в отличие от мага, еще не надоели хуже горькой редьки полевые условия. Тем более что перед глазами пример абсолютно невозмутимого Фенриса, а какой же он Защитник если позволит себе расклеиться вперед эльфа? Пусть и защищать уже особенно нечего. — Здесь же холодно! — У тебя в Клоаке тоже не сказать что жарко было. — Здесь мокро! — Знаешь, если бы ты не взорвал Церковь, нам бы не пришлось сейчас лазить по мокрым и холодным кустам, и… — Хоук! — М? — Дай мне хотя бы подстелить плащ!
Исполнение №1, 62 словаИсполнение №1, 62 слова — Дядя, а зачем тебе такие большие рога? — Это символ моего служения Кун. — А зачем тебе такие большие уши? — Чтобы лучше слышать Кун. — А зачем тебе такие большие глаза? Аришока передёрнуло: — Чтобы лучше видеть путь Кун. Мерриль пару раз хлопнула длинными ресницами. Аришок сжимал и разжимал пальцы, едва сдерживая раздражение. — А зачем тебе такие большие мечи?..
В первое утро завтраком всех угощала Мэрриль. Для своей яичницы долийка выбрала огромные яйца весом килограмм десять. Когда из третьего разбитого на сковороду вместо желтка выкатился очередной дракончик, Хоук уронил лицо в ладони и возрыдал. На второе утро настала очередь Изабеллы. Свою яичницу пиратка попросту спалила, потому что излишне увлеклась сопровождающим приготовление шоу. С ней, конечно, в главной роли. Даже на голодный желудок стриптиз в исполнении Изабеллы не мог пропустить никто. Откуда на третье утро ароматную, с травами яичницу извлёк Варрик, никто так и не узнал. Она просто появилась, пока гном рассказывал очередную главу очередной книги об очередных приключениях Гаррета. Андерс впечатлил всех следующим утром приготовлением яичницы по методике «а мы в Круге делали так». Поджаренные на фаэрболе яйца пахли пеплом, но были вполне съедобны. Фенрис продемонстрировал пару размашистых ударов двуручным мечом. Скорлупа хрустела на зубах, но все послушно съели всё. Слишком уж страшно эльф махал мечом. — Спасибо! — сердечно произнёс Хоук, за обе щеки уплетая обычную яичницу из куриных яиц. Авелин с сожалением смотрела на Защитника и дружески похлопала его по плечу.
Привычную застольную тишину нарушил звонкий собачий лай… Гаррет и Карвер одновременно оторвали свои взгляды от тарелок и уставились друг другу в глаза. Повторившийся шум животного происхождения не дал им усомниться — отец принёс настоящего живого мабари. Бросив ужин, братья молниеносно кинулись ко входной двери, дабы убедиться воочию, что их мечта наконец воплотилась в жизнь. — Говорят, мабари сам выбирает себе хозяина, а не хозяин его, — Малькольм поставил увесистую корзинку с щенком на пол перед мальчиками, которые, казалось, окаменели от восторга. Маленькие, но невероятно умные щенячьи глазки, изучали новых знакомых. И спустя пару томительных мгновений, щенок, весело тявкнув, побежал на встречу ребятам, полных восторга. Не прошло и минуты, как он юркнул в объятия Гаррета, активно размахивая хвостиком и попутно вылизывая лицо счастливчика. — Сегодня твой день! — Малькольм похлопал старшего по плечу и они отправились обратно к столу, Карвер стоял же как вкопанный всё там, у двери. Он смотрел на пустую корзинку и никак не мог шевельнуться. Кулачки сжались от гнева, обиды и отчаянья, а по детскому лицу покатились слёзы. Карвер мог простить что угодно: первый меч, первые подарки, первую любовь… Но не первую мечту. Это нечестно… — Это нечестно! — сорвавшийся крик мальчика поразил помещение, семья удивлённо обернулась в сторону дверного проёма, но всё, что они увидели, это перевёрнутую корзину мабари и подстилку, валяющуюся вдалеке. Лестница заскрипела под быстрыми шажками, за ними последовал шорох захлопнувшейся двери. — Переживёт, — Гаррет улыбнулся, — он всё переживёт. Он ведь мой брат.
Гаррет был старше, а это значит, что Карверу придётся донашивать за ним рубашки, штаны и ботинки, пока не вырастет. Обидно, правда? Поэтому, когда отец спросил: "Признавайтесь, чего вам привезти из Денерима?", Карвер быстро крикнул: "Я хочу мабари! Настоящего!" Отец смеялся, мать всплескивала руками, как бы призывая образумиться, но Карвер упорно стоял на своём.
Когда отец вернулся, Карвер едва не заплакал: в его руках была только небольшая корзинка. А потом отец поставил её на пол, Карвер увидел сначала скомканный плед внутри, а потом услышал, как этот плед тоненько чихнул. — Знакомься же с питомцем, чего ты ждёшь? — подбодрил Карвера отец.
Щенок был рыжий, до смешного лопоухий и мало походил на боевого волкодава. — Ко мне! — неуверенно скомандовал Карвер. Щенок сел на попу и наклонил голову. — Ко мне! Ну, ко мне же! Гаррет! — Карвер едва не плакал от обиды. — Почему он ко мне не подходит? — А ты ему вкусненького каждый раз давай. По чуть-чуть. Смотри. — Мальчик отложил в сторону рубанок, покопался в карманах. — Эй, Толстый, иди сюда. Щенок вскинулся и побежал к парню, радостно потявкивая, ткнулся в ладонь, помахивая хвостом—морковкой. — Вот видишь? Теперь ты, Карви.
— Ты не так кидаешь палку. — Гаррет закрыл книгу и сладко потянулся. — Дай, покажу. Толстый! Ко мне!
— Гаррет, с Толстым всё будет нормально? — Глаза у Карвера были заплаканные, красные, как у кролика. Он, не переставая, гладил поскуливающего пса по мелко дрожащему боку. — Не волнуйся, Карви, мы его вылечим. — Это я виноват! Надо было следить, что ему кинули те дикари! — Тихо, тихо, не плачь. Не думаю, что те хасинды захотели бы отравить Толстого. Надеюсь. Он, наверное, паучью кладку раскопал и яиц наелся… Ты иди, поспи, а я посижу с Толстым, пока отец не вернётся.
Рыбалка не задалась: Толстый с радостным лаем носился по мелководью, гоняясь за мальками, и распугал всю рыбу. — Слушай, Гаррет, — задумчиво спросил Карвер, болтая ногами в тёплой воде, — а как ты думаешь, кого Толстый любит больше? — Тебя, наверное. Ты же его хозяин. Карвер тоскливо вздохнул, посмотрел искоса на брата, балансирующего на самом краю пирса. — Я так не думаю. Он приходит спать к тебе. — Глупости. Ты его кормишь. Ты с ним всё время проводишь. Значит, он твой пёс. Карвер хотел сказать, что Толстый играет с ним, потому что Гаррет вечно занят, но мысленно махнул рукой. В конце концов, они братья. И значит, должны делиться всем. Не всё же Карверу донашивать за братом.