Пишет Гость:
17.11.2016 в 11:57
Исполнение №1, 250 слов Исполнение №1, 250 слов
— Вы хотите обсудить мой приказ, леди Тайный Канцлер?
Лелиана превосходно умела держать лицо, но неожиданная, нехарактерная резкость Инквизитора Тревельян заставила даже ее в изумлении вскинуть брови. Эвелина Тревельян ранее никогда не позволяла себе подобного. Жозефина посмеивалась — говорила, что Вестница побаивается Лелиану, и не без оснований, конечно.
— Я полагаю, что на знания Лелианы по таким щекотливым вопросам можно полагаться, Леди Инквизитор, — мягко возразила Жозефина, стараясь сгладить неловкость. — Будь я на вашем месте, я бы прислушалась.
— А я полагаю, что мое решение было однозначным, — жестко парировала Эвелина. — И обсуждать здесь нечего.
— Леди Инквизитор, — Каллен обошел стол и осторожно коснулся руки Вестницы, будто бы забыв о субординации, с недавнего времени сохранявшейся между ними лишь на публике. — Если вам интересно мое мнение…
Лелиана поймала его настороженный взгляд. Взглядом же задала ему безмолвный вопрос. Каллен кивнул. Чутье храмовника его еще не оставило. Это началось после возвращения из Крествуда — всегда мягкую и даже иногда робкую Эвелину будто бы подменили.
— Ваше мнение, Каллен? — Эвелина отдернула руку, будто ее обожгло. — Нет, меня оно не интересует. Кстати, миледи Монтилье. Я прошу вас начать поиск нового командира для войск Инквизиции.
— Что? — воскликнули все трое одновременно, и комната наполнилась тяжелым напряжением.
— Я считаю, что бывший храмовник, который все еще не победил лириумную зависимость, не может полноценно командовать моей армией, — взгляд Эвелины был ледяным, а губы Каллена едва заметно дрогнули. — Вы уволены, командор Резерфорд. И это тоже — мой приказ.
Пишет Гость:
Исполнение №2, 316 слов, внелимит Исполнение №2, 316 слов, внелимит
Леди-инквизитор сидит, развалившись поперек трона, но плечи ее напряжены так, словно на ней полный доспех. Метка на ее левой руке пульсирует будто нарыв, может быть, именно поэтому леди-инквизитор болезненно морщится, когда в зал вводят следующего заключенного.
— Она хочет правосудия от топора палача, — говорит Жозефина, и сэра Рут покорно склоняет голову.
— Это милосердие, а не правосудие, — качает головой Инквизитор. — Триста тысяч часов исправительных работ. В армии Инквизиции. На передовой. В чине лейтенанта.
— Но вы не можете! Вы не можете наградить меня за убийство человека!
— Иногда мне кажется, что мы только этим и занимается, — бормочет себе под нос Инквизитор, впрочем, слишком тихо, чтобы ее услышали в зале. И продолжает уже громче: — Вы виноваты в дословном исполнении приказа вашего Стража-Командора. В той же мере вы являетесь и пострадавшей стороной. Я могу апеллировать к милости Андрасте, но давайте посмотрим правде в глаза: Андрасте здесь нет. А я — есть. И я говорю, что ваш прошлый соверен сполна ответил за ваши грехи, а ваш нынешний не отдаст столь позорных приказов. Сражайтесь достойно. Следующий.
Сэра Рут плачет, когда ее выводят из зала.
Следующим в зал втаскивают Эримонда.
— С этим просто. Усмирить и отослать к архонту с сопроводительным письмом.
— Но вы не можете!!!
— Заседание суда закрыто, все свободны.
Дориан перехватывает ее на полпути к военному совету.
— Ты хоть понимаешь, что сотни магов наблюдают за твоим судом?! Ты могла убить его, но усмирение…
— Запугает до усрачки любого мага, который захочет пойти по его стопам и призвать ко мне домой армию демонов. В результате, больше идиотов останется дома в тепле и, соответственно, больше выживет. А нам нужны маги. И храмовники, и гномы, и рогатые тоже нам нужны…
— Но архонт…
— Допросит его и ужаснется. Потом проще будет договориться. Это еще не тяжелые времена, — бормочет Инквизитор, и глаза ее в темноте кажутся невыносимо зелеными, — но скоро — скоро они понадобятся нам все.